Уроженка села Вилегодск, Наталья Сухих, дошла с экспедицией до Северного полюса. Океанолог, выпускница Санкт-Петербургского университета, входит в команду ученых, которые изучают Арктику. С разрешения Наташи печатаем ее дневник, который девушка вела на протяжении месячного перехода из Норвегии к кораблю «Полярштерн» («Полярная звезда»), который вморожен в лед в районе Северного полюса.

27 января, город Тромсё (Норвегия).

Три дня назад я прилетела из Германии. Российский ледокол «Капитан Драницын», который должен был доставить нас на Северный полюс, задержался из-за сильного шторма, поэтому посадку перенесли с 12:00 на 20:00. День был проведен в Тромсё с посещением музея (очень интересно, рекомендую), Арктического собора (не советую заходить внутрь) и океанариума «Полария» (рыбки-фонарики - это нечто!).

28 января, день первый.

Стоим у причала, но покидать судно запрещено. Говорят, сегодня раздадут полярную экипировку, и будет пограничный контроль. Мой почти тридцатикилограммовый рюкзак «доехал-таки» до порта, а вот забраться с ним на борт «Драницына» мне предстояло самостоятельно. Комичное со стороны зрелище получилось, наверное.

29 января, день второй.

Шторма в Атлантике, Арктике и Норвежском море не прекращаются. Ходят слухи, что «Драницын» может просто не дойти до полюса. Ледовый наблюдатель из питерского «Арктического и антарктического научно-исследовательского института» Евгений Иванович говорит, что у нас 80 процентов шансов на благополучное прибытие и 20 процентов шансов - на провал. С нами клевый ледовый капитан Сан Саныч. Это должно склонить чашу весов в нашу сторону.

30 января, день третий.

В кают-компании начались «суповые войны». Стюардессы пожаловались начальнику экспедиции Торстену Канзову, что первое в 11 кастрюлях для каждого стола быстро остывает, а главный повар отказывается присылать большую кастрюлю на всех. Они замучили меня и Торстена, и мы сходили к главному старпому. Пусть с криками (кричала главный повар!), дело было улажено. Кастрюля одна, суп горячий, а мы сэкономили полчаса на ужин.

31 января, день четвертый.

Грядут научные дискуссии, еще есть внутри командные встречи, дневные семинары, мои занятия немецким, фильмы, групповые обсуждения, дни бара и дни бассейна и сауны. Лед близко, но никто не знает, когда мы выйдем и когда придем. А я вписалась в теннисный турнир.

1 февраля, день пятый.

Шторм 7 баллов и волны до 10 метров, нет никаких шансов на то, что мы вскоре отчалим... Меня попросили перевести русские документы о строительстве взлетно-посадочной полосы на льду. Там куча бюрократических терминов, которые и по-русски то не слишком понятны.

Начались «сырные войны». С жалобами, что мало сыра на завтрак, стюардессы потащили меня ко второму помощнику. Он посмеялся над тем, что я «посол доброй воли», но обещал помочь. Сыр вернули.

2 февраля, день шестой.

Стоим во фьорде. Красиво. Вечером было групповое собрание океанологов для общей фотографии. Мы потеряли нашего китайского коллегу и очень долго его искали. Было смешно, ведь в нашей группе всего три человека. Нашли пропажу в трюме (где спортзал), он не очень хорошо понимает по-английски и не понял, что нам нужно быть вместе.

3 февраля, день седьмой.

На 23:00 назначено отправление. Все готовятся к шторму: привязывают вещи, достают пластыри и таблетки. Мне разрешили остаться на мостике во время отхода. Было очень интересно наблюдать, как работает экипаж и норвежский лоцман (у нас было два буксира). Немецкий старпом с «Поларштерна» пытался меня прогнать - не положено посторонним, но наша команда меня оставила. Как отошли, начало качать. Ледокол и на спокойной воде не очень устойчив, а тут просто нечто...

4 февраля, день восьмой.

Морская болезнь обернулась для меня двумя днями беспробудного сна.

5 февраля, день девятый.

В пять вечера по Москве достигли льда, качка прекратилась стало трясти. Турбулентность, как в самолете.

6 февраля, день десятый.

Судно здорово обледенело, особенно бак и надстройка. На палубу можно выходить только в каске, чтобы оторвавшимся куском льда не накрыло. Я начинаю стоять ледовые вахты: два часа в день дежурю на мостике и смотрю, что вокруг происходит: какой лед, каких типов, как много, есть ли открытая вода, толщина льда и снега. Мы на 80-ом градусе с. ш.

7 февраля, день одиннадцатый.

Начались презентации проектов от разных групп ученых. Нас 83 человека из 19 стран: биогеохимики, гляциологи (специалисты по льду), геологи, биологи, атмосферная группа, физики…

Конкурс прогнозов, когда мы придем к «Поларштерну», стартовал. Я поставила на 21 февраля в 17:00. Тренируюсь понемногу к теннисному турниру. Играю я плохо, зато весело.

8 февраля, день двенадцатый.

В 10:30 прыгали на палубе в попытках сделать групповое фото. Надо сказать, успешных попытках. Мы хорошая команда. Лед 70 см, достаточно толстый. Какую-то часть пути мы проделали в трещине, очень быстро и очень красиво. Правда, не слишком долго.

9 февраля, день тринадцатый.

Ярко-красная огромная луна висит над горизонтом. Стабильные -32 °С. Теннисный турнир закончился битвой русского представителя экипажа «Драницына» и русскоговорящего эстонского представителя экипажа «Поларштерна». Наши победили.

10 февраля, день четырнадцатый.

Второй день в торосах... Северный Ледовитый океан неоднородный: лед сменяется полыньями и трещинами. Массивы льда, гонимые ветром и течениями, двигаются, сталкиваются, наползают друг на друга. Утром простояли три часа. Торосы в 3-4 метра высотой, лед толщиной в метр - все это делает путь ледокола трудным.

11 февраля, день пятнадцатый.

Просьба штатного фотографа экспедиции сделать репортаж с экипажем «Драницына» привела к неожиданно негативному результату. Разгон от старпома получили все: и я, и фотограф, и четвертый помощник Семен. У нас в России люди совершенно не умеют рассказывать о себе. А мы делаем хорошую работу, и было бы здорово, если бы другие о ней узнали.

12 февраля, день шестнадцатый.

200 миль до «Поларштерна» (370 км). Снаружи ничего не видно, холодно и пурга. Примерно в 18 часов застряли в льдине и простояли два часа, к концу дня скорость упала до предела. Зато удалось-таки познакомить фотографа и старпома. Кажется, мир имеет шанс узнать про «Драницын».

13 февраля, день семнадцатый.

За ночь произошло сжатие льдов в два балла, и мы получили крен в два градуса на борт. Старпом сказал, что перевернемся, но обошлось. Прошли немного и опять сжатие. - 29 °С, ветер 23 метра в секунду, метель, темно, и ничего не видно.

14 февраля, день восемнадцатый.

Осталось 163 мили до «Поларштерна». Речи о вертолетной поддержке звучат все чаще, но не хотелось бы мне лететь при ветре 30 метров в секунду. Смешной случай вышел с кашей на завтрак, которую прислали размазанной по дну огромной кастрюли. Битвы в стиле «выживет сильнейший», кажется, начались.

15 февраля, день девятнадцатый.

Старпом Игорь Владимирович ведет ледокол на «полный вперед». Трясется все, включая чашки на столе. Зато мы немного продвинулись. Фотограф со своей жутко дорогой камерой второй день работает на мосту. Выглядит очень довольным.

16 февраля, день двадцатый.

Начинается полярный день. На мостике в 8:30 утра видно зарю. Солнце не выходит, но зато горизонт окрашивается в насыщенный розово-красный цвет. Было достаточно светло пару часов, на палубе можно было видеть и даже читать. За завтраком дневальная с «Поларштерна» устроила скандал, обвинив экипаж в том, что они готовят для ученых слишком «русскую» еду. М-да!

17 февраля, день двадцать первый.

С утра расстояние до «Поларштерна» увеличилось со 138 миль до 142. «Поларштерн» дрейфует в противоположную от нас сторону. Снег, метель, ветер.

18 февраля, день двадцать второй.

Из встречи начальника экспедиции и капитана я узнала, что занимаю почетное 36 место в списке из 58 человек, которых необходимо перебросить на «Поларштерн». Он дрейфует немного быстрее, чем мы, но, возможно, шторм откроет трещины во льдах, и мы выиграем от этого. Начинаем искать посадочную площадку для самолета, который прилетит с полюса.

19 февраля, день двадцать третий.

Проснулась поздно. Было очень тихо. Непривычно тихо. Двигатели не работали, ничего не дребезжало. Оказалось, ветер из-за проходящего циклона сжал лед так, что любое движение ледокола оборачивалось бесполезной тратой топлива. Стоим до смены ветра, дрейфуем вместе со льдом. Движемся мы, кстати, в направлении «Поларштерна» достаточно быстро, 0.5 узла (чуть меньше одного километра в час).

20 февраля, день двадцать четвертый.

До нас доходят слухи про вирус из Китая. Корабль отрезан от большой земли и информации: есть доступ в интернет с телефонов, но проходят только текстовые сообщения, картинки и аудио не грузятся. Говорят, Европа в панике, у нас спокойно.

21 февраля, день двадцать пятый.

До «Поларштерна» 1 градус широты, около 180 км. Посвятила день научной работе, собрала скелет презентации к защите диссертации, а сортировка бумаг выявила огромное количество мусора.

22 февраля, день двадцать шестой.

Сегодня видела глыбу двухлетнего льда. Четкая граница между слоями пресной и морской воды, толщина 220 сантиметров. Учебный экспонат, а не льдина... Капитан давал небольшое интервью прессе и, конечно, кто как не я будет все это переводить. Было очень интересно работать с ними.

23 февраля, день двадцать седьмой.

75 миль до «Поларштерна». В 11:00 собрались командой океанологов обсудить план по количеству воды, которое мы хотим достать. Провела полтора часа в машинном отделении, задавая глупые вопросы и бродя по трюмам в поисках интересностей... Потом случился ужин, а на ужин «случился» салат оливье. Иностранцы называют его «русским». Совсем забыла, что сегодня праздник.

24 февраля, день двадцать восьмой.

Шторм, вьюга и снег, видимость 100 метров, -23°С. До цели 58 миль или 107 км. Это значит, что полеты будут начаты так скоро, как позволит погода. Уже готовы бортовые вертолеты с «Поларштерна», говорят, могут попробовать послать за нами полярный самолет Twin Otter.

25 февраля, день двадцать девятый.
С утра отправила письма, позавтракала, нашла себе место у двух стиральных машин (очередь там поражает масштабами). Уже повесили список с именами тех, кто полетит завтра. Осталось 27 миль

26 февраля, день тридцатый.

«Поларштерн» появился на ледовом радаре. Вертолет увез начальника экспедиции и привез двоих. Второй полет отменили по погодным условиям. Еще 1-2 дня пути. Потом примерно неделя, когда мы будем работать на «Поларштерне» и возвращаться на «Драницын», пока предыдущая вахта не завершит свои работы и не соберет оборудование – они возвращаются на землю.

27 февраля, день тридцать первый.

Ровно месяц, как мы путешествуем по просторам Арктики. С утра показались огни «Поларштерна». Он появляется в дымке, исчезает и появляется снова. Осталось всего 12 миль. Завтра начнутся работы. Сегодня инструктаж. Протестировала свою полярную одежду, все-таки хорошо, что я взяла шарф. Температура за бортом с учетом ветра – 58 градусов. Мы пришли.